|
1
— И тогда все будет,
как раньше, — мягко сказала
Кэролайн и стиснула руку Бонни.
Неправда.
Ничего уже не будет так,
как до смерти Елены. Ничего.
И относительно вечеринки, которую затеяла
Кэролайн, у Бонни были дурные
предчувствия. Легкое ноющее ощущение в
животе было верным признаком того,
что идея с вечеринкой —
очень и очень скверная.
— День
рождения Мередит уже прошел, —
напомнила она. — Он был
в прошлую субботу.
— Но ведь
она не отмечала. В смысле,
по-настоящему не отмечала, как мы
собираемся. У нас будет вся
ночь, родители приезжают только в
воскресенье утром. Да ладно тебе,
Бонни, ты только представь себе,
какой это будет для нее
сюрприз.
«О да, — подумала Бонни.
— За такой сюрприз она
меня потом прикончит».
— Послушай, Кэролайн.
Мередит не отмечала, потому что
ей пока не до праздников.
Устраивать веселье сейчас… Как-то это…
не по-людски.
— Ерунда! Ты же
отлично понимаешь, Елена порадовалась бы
тому, что мы веселимся. Она
любила вечеринки. А вот то,
что прошло уже полгода после
ее смерти, а мы все
сидим и льем слезы, ей
бы совсем не понравилось.
Кэролайн наклонилась
к Бонни. Взгляд ее кошачьих
глаз был серьезным и уверенным.
Не было никакого притворства, не
было обычных хитрых манипуляций. Бонни
поняла: она говорит абсолютно искренне.
—
Я хочу, чтобы мы снова
дружили, как раньше, — сказала
Кэролайн. — Мы ведь всегда
праздновали дни рождения вместе, вчетвером,
помнишь? А помнишь, как парни
пытались заявиться к нам без
приглашения? Интересно, в этом году
попробуют?
Бонни чувствовала, что теряет возможность
хоть как-то повлиять на ситуацию.
«Ох какая плохая идея, ох
какая плохая», — думала она.
Кэролайн все говорила и говорила;
от разговоров о старых добрых
временах она расчувствовалась и впала
в поэтическую мечтательность, а у
Бонни не хватало духа напомнить
ей, что старые добрые времена
канули в Лету, как музыка
диско.
— Нас ведь уже даже
не четверо. Ну что это
за веселье — втроем, —
слабо запротестовала она, когда ей
удалось вставить слово.
— Я собираюсь
позвать Сью Карсон. По-моему, Мередит
к ней неплохо относится.
Бонни была
вынуждена согласиться: к Сью все
относились неплохо. И все-таки Кэролайн
должна понять: так, как раньше,
уже не будет. Нельзя же
просто поменять Елену на Сью
Карсон и сказать: «Угу, теперь
все в порядке».
«Как бы сделать,
чтобы до нее дошло?» —
думала Бонни. И вдруг ее
осенило.
— Давай позовем Викки Беннетт,
— сказала она.
Кэролайн посмотрела на
нее с недоумением.
— Викки Беннетт?
Шутишь? Эту чокнутую, которая разделась
на глазах у половины школы?
После всего, что было?
— Именно
после всего, что было, —
сурово сказала Бонни. — Послушай
меня. Я знаю, что она
никогда не была в нашей
компании. Но она и со
своей старой компанией уже не
общается: они ее знать не
хотят, а она их до
смерти боится. Ей нужны друзья.
А нам нужны люди. Давай
пригласим.
Секунду Кэролайн выглядела безнадежно расстроенной.
Бонни выпятила подбородок, уперла руки
в бока и стала ждать.
Наконец Кэролайн вздохнула:
— Ладно, уговорила.
Приглашу. Но ты должна придумать,
как привести Мередит ко мне
в субботу вечером. И —
Бонни! — она ничего не
должна знать. Я действительно хочу,
чтобы это был сюрприз.
— Будет
сюрприз, — мрачно сказала Бонни.
Кэролайн
просияла и порывисто обняла ее.
Бонни не ожидала ни того
ни другого.
— Как я рада,
что ты меня понимаешь, —
сказала Кэролайн. — Будет так
здорово снова собраться всем вместе.
«Она
вообще ничего не поняла, —
с удивлением подумала Бонни, когда
Кэролайн вышла. — Ну как
ей объяснить? Может, врезать как
следует?»
И сразу же мелькнула вторая
мысль: «Господи боже, теперь мне
придется предупредить Мередит».
Впрочем, к вечеру
Бонни передумала. Может быть, предупреждать
Мередит и необязательно. Кэролайн хочет
сделать ей сюрприз — ну
и отлично. Сюрприз так сюрприз.
По крайней мере, Мередит не
станет переживать раньше времени. «Ладно,
— решила Бонни, — милосерднее
ничего ей не говорить».
Кто знает,
— записала она в дневнике
в пятницу вечером, — может
быть, я несправедлива к Кэролайн.
Может быть, ей стало стыдно
за то, что она пыталась
унизить Елену перед всем городом
и обвиняла Стефана в убийстве.
Может быть, за это время
она повзрослела и научилась думать
не только о себе, но
и о других? Может быть,
у нас получится удачная вечеринка.
«И, может быть, до завтрашнего
вечера меня успеют выкрасть инопланетяне»,
— подумала она, закрывая дневник.
Оставалось надеяться только на это.
Бонни
делала записи в дешевом блокноте
для аптечных рецептов с маленькими
цветочками на обложке. Она завела
дневник только после смерти Елены,
но уже успела приобрести от
него прямо-таки наркотическую зависимость. Только
дневнику она могла сказать все,
что хотела, не опасаясь получить
в ответ ошарашенный взгляд и
строгое: «Бонни Маккалог!» или «Ой,
Бонни!»
Все еще думая о Елене,
она выключила свет и юркнула
под одеяло.
* * *
Она с...
|
