ерил бы. Ответная колкость так и
не слетела с языка Бонни.
Она уставилась на Тайлера, открыла
рот — и закрыла его.
Тайлер подождал. Она ничего не
отвечала, и он снова оскалился. —
Ставлю что угодно, это дело
рук Викки, — сказал он,
подмигивая Дику Картеру, бывшему парню
Викки. — Она девочка крепкая
— подтверди, Дик? И силенок
у нее вполне хватило бы.
— Он отвернулся и, тщательно
выговаривая каждое слово, бросил через
плечо: — Или другой вариант.
В город вернулся этот тип
Сальваторе. — Ах ты скотина! —
не выдержала Бонни. Даже Мередит
в отчаянии что-то выкрикнула. При
одном упоминании имени Стефана должно
было начаться черт знает что,
и Тайлер это отлично понимал.
Все, повернувшись к своим ближайшим
соседям, разом заговорили — тревожно,
испуганно, возбужденно. Особенно нервничали девушки. По
сути, на этом общее собрание
и закончилось. Многие и раньше
порывались незаметно улизнуть, а теперь
все стали расходиться по двое
— по трое, не прекращая
спорить. Бонни сердито смотрела им вслед. —
Допустим, они бы тебе поверили.
И что тогда, по-твоему, им
надо было делать? — спросил
Мэтт. Она не заметила, как
он подошел. — Понятия не имею.
Но уж в любом случае
не сидеть сложа руки, пока
нас всех тут не прикончат.
— Бонни попыталась поймать его
взгляд. — Мэтт, ты как,
нормально? — Не знаю. А ты? Бонни
задумалась: — Нет. То есть в
каком-то смысле мне самой странно,
что я так сносно себя
чувствую, потому что после смерти
Елены я совсем ничего не
могла делать. Вообще. Правда, со
Сью мы не так близко
дружили, ну и, кроме того…
Да не знаю я! —
Ей снова захотелось стукнуть по
чему-нибудь кулаком. — Просто все
это для меня… как-то чересчур. —
Ты в бешенстве. — Да, я
в бешенстве. — Наконец-то Бонни
поняла, что за чувство терзает
ее весь день. — Тот,
кто убил Сью, не был
просто плохим человеком. Ее убило
зло, чистое, абсолютное зло. Кто
бы это ни был, он
не остановится. И это будет…
Если мир устроен так, что
такое можно творить безнаказанно… если
это правда… — Она поняла,
что не знает, как закончить
фразу. — Что тогда? Переедешь куда-нибудь?
Я имею в виду, если
окажется, что мир действительно так
устроен? В его глазах была горькая
безнадежность. Бонни стало не по
себе. И все-таки она сказала
твердо: — Я этого не допущу.
И ты не допустишь. В ответ
он молча посмотрел на нее.
Так смотрят на ребенка, который
упрямо твердит, что Санта-Клаус существует
на самом деле. Тут подала голос
Мередит: — Если мы хотим, чтобы
окружающие воспринимали нас всерьез, давайте
сами к себе относиться серьезно.
Елена действительно вступила с нами
в контакт. Она чего-то хотела
от нас. Если мы прекратим
в этом сомневаться, то, может
быть, поймем, чего именно. При имени
Елены лицо Мэтта исказила гримаса.
«Бедный, ты все еще любишь
ее, — подумала Бонни. —
Есть ли хоть что-нибудь на
этом свете, что заставило бы
тебя ее забыть?» — Ты поможешь
нам, Мэтт? — спросила она. —
Помогу, — спокойно отозвался он.
— Но я понятия не
имею, что вы задумали. — Остановить
этого урода, пока он не
убил еще кого-нибудь, — сказала
Бонни. Впервые за все время
она отчетливо поняла, что именно
собирается делать. — В одиночку? Видишь
ли, ты совсем одна… — Мы
совсем одни, — поправила его
Мередит. — Но, кстати, именно
это пыталась сказать Елена. Что
мы должны совершить магический обряд
и вызвать подмогу. — Простой ритуал
и всего два ингредиента. —
Бонни вспомнила свой сон. Она
вдруг заволновалась. — Она сказала,
что уже назвала мне ингредиенты.
Но она ничего не говорила. —
Вчера вечером она говорила, что
какие-то помехи искажают ее сообщения,
— сказала Мередит. — И
сейчас мне кажется, что она
имела в виду твой сон.
Как думаешь, ты действительно пила
чай с Еленой? — Да,
— уверенно сказала Бонни. —
То есть не то чтобы
у нас было безумное чаепитие
в Теплых Ручьях в буквальном
смысле слова; я имею в
виду, что именно Елена пыталась
донести до меня какую-то информацию.
А потом вдруг вторгся тот,
другой, и вытолкнул Елену. Но
она не сдавалась, и ближе
к концу разговора ей на
некоторое время удалось снова перехватить
контроль. — Хорошо, допустим. Но тогда
надо как следует вспомнить самое
начало сна, когда с тобой
общалась именно Елена. Если ее
сообщение было искажено какими-то помехами,
оно могло дойти в подпорченном
виде. Может быть, надо вспомнить
не слова, а что-то другое.
Что-нибудь, что она сделала… Рука Бонни
взметнулась к локонам: — Волосы! —
воскликнула она. — Что? — Волосы! Я
спросила у нее, кто сейчас
ее причесывает, мы заговорили об
этом, и она сказала: «Волосы
— это очень важно». И
еще, Мередит, когда она вчера
вечером пыталась назвать нам ингредиенты,
первая буква была «В»! — Точно!
— В темных глазах Мередит
загорелся огонь. — Теперь осталось
узнать второй ингредиент. — И его
я тоже знаю! — Бонни
не смогла сдержать нервный смех.
— Сразу после того разговора
о волосах она сказала мне
еще одну фразу, а я
решила, что это какая-то чушь.
Она сказала: «Кровь тоже очень
важна». Мереди...
|