|
им мужем, скрестив руки на
груди, как всегда, печальная и
безмятежная. Бонни понимала, что она
уже ничем не поможет. Бывшая
хранительница основанного ею города сдала
свой пост.
«И оставила его на
Елену», — с горечью подумала
Бонни, глядя вниз, в четырехугольное
отверстие, ведущее в склеп. В
темноту уходили железные ступеньки.
У Мередит
был фонарик, но спуститься в
подземелье все равно оказалось нелегко.
Внутри было тихо и сыро,
стены облицованы полированным камнем. Бонни
старалась унять дрожь.
— Смотри, —
негромко сказала Мередит.
Мэтт направил луч
фонарика на железные ворота, отделявшие
преддверие склепа от главного помещения.
То тут, то там на
каменном полу виднелись черные пятна
— пятна подсохшей крови. От
вида запекшихся лужиц и ручейков
Бонни стало дурно.
— Мы знаем,
что Дамону досталось больше всех,
— сказала Мередит, двигаясь вперед.
Ее голос звучал хладнокровно, но
Бонни чувствовала, что это дается
ей ценой огромных усилий. —
Значит, сейчас мы с его
стороны — здесь крови больше.
Стефан говорил, что Елена стояла
в центре. Тогда получается, что
сам Стефан был… вот тут.
— Она наклонилась.
— Давай я,
— хрипло сказал Мэтт. —
А ты подержи фонарь. —
Он стал скрести покрытый коркой
камень пластмассовым ножиком, взятым из
машины Мередит. Бонни сглотнула и
вознесла хвалу небесам за то,
что во время обеда ограничилась
чаем. Одно дело — отвлеченные
разговоры о крови, и совсем
другое — когда видишь ее
собственными глазами в таких количествах
и знаешь, что это кровь
твоего друга, которого здесь пытали…
Бонни
отвернулась, стала смотреть на каменную
стену и думать о Катрине.
Давным-давно, в XV веке, во
Флоренции Стефан и его брат
Дамон влюбились в одну и
ту же девушку — Катрину.
Но им было неведомо, что
девушка, которую они любили, не
была человеком. Когда-то она жила
в немецкой деревне, и там
ее во время тяжелой болезни
обратили в вампира, чтобы спасти
ей жизнь. А Катрина, в
свою очередь, превратила в вампиров
обоих юношей.
Потом, вспоминала Бонни, она
инсценировала собственную смерть, чтобы они
перестали враждовать из-за нее. Но
это не помогло. Братья возненавидели
друг друга еще сильнее, чем
прежде, а она возненавидела за
это их обоих. Она вернулась
к обратившему ее вампиру, и
со временем в ней поселилось
то же зло, что жило
в нем. Наконец у нее
осталось одно-единственное желание — погубить
братьев, которых она когда-то любила.
Она заманила их обоих в
Феллс-Черч, чтобы убить их, и
здесь, в этом зале, ей
почти удалось исполнить свой план.
Елена погибла, пытаясь ее остановить.
—
Вот и все, — сказал
Мэтт. Бонни заморгала и очнулась.
Мэтт держал в руках бумажную
салфетку с комочками засохшей крови
Стефана. — Теперь волосы.
Они стали
водить по полу пальцами. Там
была пыль, обрывки листьев и
еще что-то мелкое — Бонни
старалась не думать о том,
что это может быть. Попадались
им и светло-золотые волосы. «Волосы
Елены, — думала Бонни. —
Или Катрины». Внешне они были
очень похожи. Но там были
и другие волосы, короткие, жесткие
и чуть-чуть вьющиеся. Волосы Стефана.
Разобраться
в мусоре и завернуть нужные
волосы в другую салфетку оказалось
делом долгим и кропотливым. Большую
часть работы сделал Мэтт. Когда
они закончили, все уже порядком
вымотались, а свет, проникавший вниз
через прямоугольное отверстие в потолке,
стал мутно-синим. На лице Мередит
играла кровожадная улыбка.
— Есть, —
сказала она. — Тайлер хотел,
чтобы Стефан вернулся, — хорошо,
устроим так, что он вернется.
И
тут Бонни, которая была по-прежнему
погружена в свои мысли и
плохо осознавала, что делает, вдруг
похолодела.
Она думала о чем-то другом,
вовсе не о Тайлере, но,
когда прозвучало его имя, в
ее сознании всплыла одна мысль,
которая посетила ее еще там,
на парковке, а потом в
пылу споров вылетела из головы.
Но теперь, после слов Мередит
эта мысль вернулась. «Откуда он
узнал?» — подумала она, и
ее сердце бешено заколотилось.
— Бонни!
Что с тобой?
— Мередит, —
тихо сказала Бонни, — скажи,
ты говорила полицейским, что мы
были именно в гостиной, когда
наверху случилась беда со Сью?
—
Нет. Кажется, я просто сказала,
что мы были на первом
этаже. А что?
— А то,
что я тоже не говорила.
Викки вообще ничего не могла
сказать, она опять впала в
кататонию, Сью мертва, а Кэролайн
в тот момент с нами
не было. Но Тайлер откуда-то
это знал. Помнишь, он сказал:
если бы вы не прятались
в гостиной, то увидели бы,
что там случилось. Откуда он
узнал об этом?
— Бонни, если
ты хочешь сказать, что убийца
— Тайлер, то это чушь.
Тайлер элементарно слишком туп, чтобы
устроить все это безобразие, —
сказала Мередит.
— И еще кое-что.
Мередит, в прошлом году на
балу в честь окончания года
Тайлер дотронулся до моего голого
плеча. Никогда не забуду. У
него была большая, мясистая, горячая,
влажная рука, — вспомнила Бонни
и содрогнулась. — Точно такая
же рука схватила меня вчера
ночью.
Но Мередит покачала головой. Мэтт
тоже явно не поверил.
— Если
так, то Елена напрасно убеждала
нас вызвать Стефана, — сказал
он. — С Тайлером я...
|
