|
который она издала, протянув к
ним руки. Через секунду все
окружили ее, все пытались обнять
ее одновременно. Даже Кэролайн.
— Елена,
— начала Кэролайн, — прости
меня…
— Все в прошлом, —
сказала Елена и обняла ее
так же радостно, как и
всех остальных. Потом она схватила
крепкую загорелую руку и быстро
прижалась к ней щекой. —
Мэтт, — проговорила она, а
он улыбался ей, и в
его глазах блестели слезы. «Он
плачет не потому, что видит
Елену в объятиях Стефана, —
подумала Бонни. — У него
на лице счастье, и только
счастье».
И тут на маленькую группу
упала тень — кто-то встал
между ними и лунным светом.
Елена подняла глаза и опять
протянула руку.
— Дамон, — сказала
она.
Ее лицо светилось такой радостью
и любовью, которым невозможно было
сопротивляться. «Или, по крайней мере,
незачем сопротивляться», — подумала Бонни.
Однако Дамон, выступивший вперед, не
улыбнулся, а его глаза были
такими же, как всегда, бездонными
и непроницаемыми. Ни один лучик
звездного света, исходивший от Елены,
не отразился в них.
Стефан посмотрел
на него так же бесстрашно,
как перед этим смотрел на
болезненно яркий золотой свет, исходивший
от Елены. А потом, не
отводя взгляда, тоже протянул ему
руку.
Дамон смотрел сверху вниз на
них обоих, на их открытые,
смелые лица, на их протянутые
в молчании руки. Руки, предлагающие
дружбу, тепло и доброту. Но
ничто не отразилось на его
лице; он не сделал ни
единого ответного движения.
— Ну хватит
уже, Дамон, — негромко сказал
Мэтт. Бонни кинула на Мэтта
быстрый взгляд и увидела, что
он пристально разглядывает сумрачное лицо
охотника.
Не двигаясь с места, Дамон
произнес:
— Я не такой, как
вы.
— Ты отличаешься от нас
не так сильно, как тебе
хочется думать, — сказал Мэтт.
— Послушай-ка, — добавил он,
и в его голосе появились
странные нотки: он словно бы
подзадоривал Дамона. — Я знаю,
что ты убил мистера Таннера,
потому что оборонялся, — ты
сам мне об этом сказал.
Я знаю, что ты появился
в Феллс-Черч вовсе не потому,
что тебя вызвала Бонни, —
я своими руками разбирал волосы
и знаю, что никакой ошибки
быть не могло. Ты больше
похож на нас, чем хочешь
это признать, Дамон. Одного только
я не могу понять —
почему, почему ты не зашел
в дом Викки, чтобы помочь
ей?
Дамон коротко и резко, почти
автоматически, ответил:
— Меня никто не
пригласил!
На Бонни нахлынули воспоминания. Вот
они с Дамоном стоят у
дома Викки, а рядом звучит
голос Стефана: «Викки, пригласи меня
в дом». Но Дамона никто
не приглашал.
— А как же
тогда туда проник Клаус?.. —
начала она, следуя за ходом
своих мыслей.
— Уверен, что тут
постарался Тайлер, — коротко сказал
Дамон. — Тайлер помог Клаусу
в обмен на то, что
тот научил его, как вступить
в права наследства. Он наверняка
пригласил Клауса в дом задолго
до того, как мы стали
там дежурить, — может быть,
даже до того, как мы
со Стефаном вернулись в Феллс-Черч.
Клаус хорошо подготовился. Той ночью
он оказался в доме и
убил девушку быстрее, чем я
успел сообразить, что происходит.
— А
почему ты не позвал Стефана?
— спросил Мэтт. В его
голосе не было никакого упрека.
Это был простой вопрос.
— Потому
что он все равно ничего
не смог бы сделать! Я
понял, с чем мы столкнулись,
сразу, как только увидел Клауса.
Я не сомневался, что это
— один из Древних. Стефан
бы погиб, а беспокоиться о
девушке все равно было уже
поздно.
Бонни услышала холодок в его
голосе, а, когда Дамон снова
обернулся к Стефану и Елене,
его лицо стало суровым. Он
словно принял какое-то решение.
— Видите?
Я не такой, как вы,
— сказал он.
— Это не
имеет значения. — Стефан так
и не убрал руку. Не
убрала свою и Елена.
— И
иногда добро действительно побеждает, —
негромко, ободряющим голосом сказал Мэтт.
—
Дамон… — начала Бонни. Медленно,
словно против воли, он обернулся
к ней. Она вспомнила, как
они оба стояли на коленях
перед Стефаном, и он выглядел
так молодо. Как они были
просто Дамоном и Бонни на
краю света.
Всего на один миг
ей показалась, что в черных
глазах засветились звезды. Она почувствовала
какую-то мешанину чувств — там
были и тоска, и недоумение,
и страх, и гнев —
все вместе. Но потом все
стерлось, крепость снова наглухо закрылась,
и экстрасенсорное чутье Бонни больше
ничего ей не сказало. А
черные глаза опять сделались непроницаемыми.
Он
повернулся к парочке, сидевшей на
земле. Потом снял куртку и
подошел к Елене сзади и,
не дотрагиваясь до нее, набросил
куртку ей на плечи.
— Сегодня
ночью свежо, — сказал он.
Он закутал Елену в куртку,
и на миг его взгляд
встретился со взглядом Стефана.
А потом
он развернулся и пошел в
темноту между дубами. Через секунду
Бонни услышала шум крыльев.
Стефан и
Елена, не говоря ни слова,
снова взялись за руки, а
золотоволосая голова Елены опустилась Стефану
на плечо. Взгляд зеленых глаз
Стефана в последний раз обратился
поверх ее головы туда, где
исчез в ночи его брат.
Бонни
тряхнула головой, чувствуя, что у
нее стоит ком в горле,
и тут почувствовала чье-то прикосновение;
подняв глаза, она увидела перед
собой Мэтт...
|
