|
том, как этот прекрасный голос
звучит в ночи, шепотом произнося
ее имя…
– Елена!
Елена невольно подскочила,
все ее мечтания мигом разлетелись
сверкающими осколками. Однако звал ее
вовсе не Стефан Сальваторе, а
тетя Джудит, стучащая во входную
дверь.
– Елена? Елена!
А вот к
тете тоненьким пронзительным голоском присоединилась
Маргарет.
– Ты дома?
Горестные переживания вновь
захлестнули Елену, и она огляделась.
Нет, прямо сейчас она никак
не могла встретиться лицом к
лицу со встревоженными расспросами тети
или с невинной восторженностью Маргарет.
Только не с влажными ресницами,
когда слезы угрожали снова хлынуть
из глаз. Молниеносно приняв решение,
Елена выскользнула через заднюю дверь,
когда передняя открылась.
Выйдя с заднего
крыльца во дворик, Елена заколебалась.
Ей не хотелось столкнуться с
кем-то из знакомых. Но где
она смогла бы уединиться?
Ответ пришел
почти мгновенно. Ну конечно! Она
отправится проведать маму с папой.
Вышла
чертовски дальняя прогулка, почти на
самый край городка, однако за
последние три года она стала
для Елены привычной. Девочка пересекла
плетеный мост и поднялась на
холм, а затем миновала разрушенную
церковь и спустилась в небольшую
лощину.
Эта часть кладбища была ухоженной,
порядочно зарос только более старый
участок. Здесь же трава была
аккуратно подстрижена, а клумбы выделялись
яркими цветными кляксами.
Елена села у
большого каменного надгробия с вырезанной
на нем фамилией Гилберт.
– Привет,
мама. Привет, папа, – прошептала
Елена и наклонилась, чтобы положить
перед мемориальной доской лиловый цветочек,
который она сорвала по пути.
Подобрав
под себя ноги, она села
у могилы. Елена часто приходила
сюда после того несчастного случая.
Маргарет во время той аварии
только-только стукнул годик, родителей она
на самом деле толком не
помнила. А вот Елена очень
даже помнила. Теперь она позволила
своему разуму перелистывать воспоминания, и
комок в горле постепенно набух,
а слезы с легкостью вышли
наружу. Она по-прежнему страшно по
ним скучала. По маме, такой
молодой и прекрасной. По отцу,
такому веселому и улыбчивому.
Конечно, им
с Маргарет повезло, что рядом
в нужный момент оказалась тетя
Джудит. Не каждая тетя уволится
с работы и переедет обратно
в маленький городок, чтобы позаботиться
о двух осиротевших племянницах. И
Роберт, жених тети Джудит, был
Елене и Маргарет скорее отчимом,
нежели будущим дядей по праву
женитьбы.
Да, Елена прекрасно помнила своих
родителей. После похорон она часто
приходила сюда в дикой ярости
на них, разгневанная тем, что
они оказались так наивны и
позволили себе так глупо погибнуть.
Это было, когда Елена еще
не очень хорошо узнала тетю
Джудит, когда ей казалось, что
нет такого места на всей
земле, где она смогла бы
почувствовать себя как дома.
«А где
я сейчас чувствую себя, как
дома?» – вдруг задумалась Елена.
Самый
простой ответ – здесь, в
Феллс-Черче, где она прожила всю
свою жизнь, – в последнее
время почему-то не представлялся самым
верным. В последнее время ей
казалось, что должно быть что-то
еще, какое-то место которое она
сразу узнает и назовет своим
домом.
Чья-то тень вдруг упала на
нее, и Елена испугано подняла
глаза. Какое-то время две стоящие
рядом фигуры казались ей чужими,
незнакомыми, полными смутной угрозы. Буквально
окаменев, девочка пристально на них
взирала.
– Знаешь, Елена, – нервно
произнесла меньшая по росту фигура,
уперев руки в бока, –
порой я действительно за тебя
тревожусь.
Елена вздрогнула, а затем издала
краткий смешок. Это оказались всего
лишь Бонни и Мередит.
– Порой
я не на шутку задумываюсь,
есть ли еще в мире
такие места, где человек может
найти себе хоть немного уединения,
– сказала Елена, когда ее
подруги тоже уселись.
– Предлагаешь нам
уйти? – осведомилась Мередит, но
Елена лишь пожала плечами.
В первые
несколько месяцев Бонни и Мередит
частенько находили ее здесь. Внезапно
Елена ощутила радость и искреннюю
благодарность к девочкам. По крайней
мере, теперь она могла чувствовать
себя как дома с двумя
подругами, которые так о ней
заботились. Елене было не стыдно
своих слез. Взяв мятую салфетку,
предложенную ей Бонни, она аккуратно
вытерла глаза. Три подруги какое-то
время просто сидели в тишине,
наблюдая за тем, как ветер
ворошит кроны дубов на краю
кладбища.
– Я очень сожалею о
том, что случилось, – наконец
негромко посочувствовала Бонни. – Это,
правда, было ужасно.
– Как тактично!
– вмешалась Мередит. – Брось,
Елена, так уж скверно тебе
быть не могло.
– Конечно, тебя
ведь там не было. –
Елена почувствовала, как воспоминание снова
ее воспламеняет. – Нет, это
и впрямь было ужасно. Но
теперь мне наплевать, – с
вызовом добавила она. – Я
с ним покончила. Он мне
больше не нужен.
– Елена!
– Не
нужен, Бонни. Очевидно, этот парень
думает, что он слишком хорош
для… для нас, американцев. Потому
он и надевает модные темные
очки, да еще…
...
|
