|
сь, а затем опять превратились
в узкие щелки. Рот девочки
скривился, и она подступила поближе
к Елене.
– Я никогда тебе
этого не забуду, – прошипела
Кэролайн, а затем повернулась и
ушла.
Последовало молчание. Бонни и Мэтт
смотрели в пол прямо перед
собой. Елена подошла к входной
двери, чтобы подставить свежему холодному
ветру свои горящие щеки. Снаружи
она увидела футбольное поле и
раскачивающиеся ветви дубов за ним.
Снова ее переполнило то странное
чувство невнятного предвестия.
«Сегодня та самая
ночь, – горестно подумала Елена.
– Сегодня ночь, в которую
все случится».
Но что именно случится,
она понятия не имела.
В преображенном
физкультурном зале прозвучал чей-то громкий
голос:
– Все в порядке, очередь
с автобусной остановки сейчас пойдет.
Гаси свет, Эд! – Внезапно
сгустился мрак, а воздух наполнился
тяжкими стонами и маниакальным смехом,
словно какой-то инфернальный оркестр настраивал
свои инструменты.
Елена со вздохом повернулась
к своей подруге.
– Приготовься проводить
гостей внутрь, – велела она
Бонни.
Та кивнула и исчезла во
тьме. Мэтт-оборотень щелкнул выключателем магнитофона,
который добавил зловещую музыку к
общей какофонии.
Из-за угла вышел Стефан,
его волосы и одежда сливались
с окружающей тьмой. Ясно была
видна только белая рубашка.
– С
Таннером все улажено, – сообщил
он. – Могу я еще
чем-то заняться?
– Вообще-то ты можешь
поработать здесь с Мэттом, приглашая
людей на вход. – Тут
Елена осеклась. Мэтт склонялся над
магнитофоном, вроде бы настраивая громкость,
но головы он не поднимал.
Затем Елена посмотрела на Стефана
и увидела, что его до
того спокойное лицо напряглось, –
Или ты можешь пройти в
раздевалку для мальчиков, взять на
себя ответственность за кофе и
бутерброды для персонала, – устало
закончила она.
– Я пойду в
раздевалку, – решил Стефан.
Пока он
разворачивался и уходил, Елена успела
подметить легкую неуверенность в его
походке:
– Стефан? С тобой все
в порядке?
– Все отлично, –
отозвался он, восстанавливая равновесие. –
Немного устал, только и всего.
– Наблюдая за тем, как
он уходит, Елена чувствовала, что
на сердце у нее становится
все тяжелее и тяжелее.
Тогда она
повернулась к Мэтту, желая ему
что-то сказать, но в этот
самый момент цепочка гостей стала
проходить в дверь.
– Представление началось,
– сказал Мэтт и пригнулся,
надевая голову.
Елена двигалась по лабиринту,
по ходу решая возникающие проблемы.
В предыдущие годы она больше
всего наслаждалась этой стороной дела,
наблюдая за развертыванием жутких сцен
и за трогательным страхом гостей.
Однако на сей раз на
все накладывало свой отпечаток общее
напряжение и страхи, которые никак
ее не покидали.
«Сегодня та самая
ночь», – снова подумала Елена,
и кусок льда у нее
в груди стал, казалось, еще
объемнее.
Старуха с косой – так,
по крайней мере, следовало воспринимать
сгорбленную фигуру в плаще с
капюшоном – прошла мимо Елены,
и девочка вдруг задумалась, не
видела ли она эту старуху
на одной из прежних вечеринок
в честь Хэллоуина. Движения этой
фигуры вдруг показались Елене очень
знакомыми.
Бонни обменялась усталой улыбкой с
высокой и стройной ведьмой, которая
направляла поток гостей в Паучьи
чертоги, Несколько мальчиков класса этак
из третьего-четвертого хлопали ладонями по
резиновым паукам, что свисали с
потолка. Вдобавок дети громко кричали
и в целом являли собой
сущее неудобство. Бонни поторопила их
в Друидический зал.
Здесь стробы света
придавали всему помещению эффект картинки
из сновидения. Бонни испытала мрачный
триумф при виде того, как
мистер Таннер возлежал на каменном
алтаре. Белые одежды учителя были
густо заляпаны кровью, а его
глаза слепо таращились в потолок.
–
Классно! – выкрикнул один из
мальчишек, подбегая к алтарю.
Бонни отступила
в сторону и ухмыльнулась, ожидая,
когда окровавленная жертва поднимется и
до смерти напугает пацана.
Однако мистер
Таннер не двинулся даже после
того, как мальчик сунул руку
в лужу крови рядом с
головой жертвы.
«Вот странно», – подумала
Бонни, спешно предотвращая попытку школьника
ухватиться за жертвенный нож.
– Не
смей, – рявкнула она, и
мальчуган поднял окровавленную руку.
Во вспышках
строба рука показалась как-то слишком
уж красной. Бонни ощутила внезапный
иррациональный страх, думая, что мистер
Таннер так и останется лежать,
пока она к нему не
склонится, а затем заставит ее
подскочить. Однако учитель истории просто
глазел в потолок.
– Мистер Таннер,
с вами все хорошо? Мистер
Таннер? Мистер Таннер!
Ни звука, ни
жеста. Даже широкие белые глаза
не моргали.
«Не трогай его, –
вдруг внезапно и настойчиво произнес
голос в голове у Бонни.
– Не трогай его, не
трогай, не трогай…»
В свете огней
девочка увидела, как ее рука
словно по собственной воле тянется
вперед, как она хватает мистера
Таннера за плечо и трясет,
как голова его безжизненно запрокидывается.
А потом Бон...
|
