|
осмотрела, но Стефан без всякой
паузы продолжил:
– Я ощутил боль,
ощутил холодную сталь. Стало ясно,
что она меня пронзила, вошла
глубоко, очень глубоко. Удар вышел
жестокий. А затем я лишился
сил и упал на мощенную
камнями дорожку. – Тут Стефан
поднял глаза на Елену и
просто закончил: – Именно так…
я и умер.
Елена сидела в
оцепенении. Лед, который она раньше
чувствовала у себя в груди,
теперь словно заполнил ее целиком.
–
Дамон подошел и склонился надо
мной. Где-то далеко слышались крики
моего отца, крики слуг, но
я мог видеть только лицо
Дамона. Его черные глаза были
как безлунная ночь. Я очень
хотел отомстить ему за все,
что он со мной сделал.
За все, что он сделал
со мной и с Катриной.
– Стефан немного помолчал, а
затем почти мечтательно произнес: –
Тогда я поднял меч и
вонзил его в грудь своего
брата. Собрав последние силы, я
ударил моего брата мечом и
пронзил ему сердце.
Гроза уже двинулась
дальше, и теперь сквозь разбитое
окно доносились негромкие ночные шумы,
стрекотание сверчков, шуршание ветра в
деревьях. А в комнате Стефана
все замерло.
– Больше я ничего
не чувствовал, пока не очнулся
в своей гробнице, – продолжил
Стефан, отклоняясь назад и закрывая
глаза. Лицо его оставалось напряженным
и смертельно уставшим, но та
ужасная детская растерянность исчезла. –
Крови Катрины вполне хватило для
нас с Дамоном, чтобы мы
не умерли. Нет, мы не
умерли – мы изменились. Мы
очнулись в общей гробнице, наряженные
в самые лучшие одежды. Мы
лежали на каменных плитах рядом
друг с другом. Нас сковывала
слабость слишком великая, чтобы мы
смогли еще хоть как-то друг
другу навредить. Силы иссякли. И
мы с трудом понимали, что
происходит. Я позвал Дамона, но
он убежал в ночь. К
счастью, нас похоронили с кольцами,
данными нам Катриной. И я
нашел ее колечко у себя
в кармане. – Словно бессознательно
Стефан потянулся погладить золотой кружочек.
– Думаю, все решили, что
она мне его подарила. Я
попытался добраться до дома. Какая
глупость! При виде меня слуги
дико закричали и побежали искать
священника. Мне пришлось уйти. Я
отправился в единственное место, где
мог чувствовать себя в безопасности.
Во Тьму. Там я с
тех пор и оставался. И
знаешь, Елена, именно там мне
и место. Я убил Катрину
своей гордостью и ревностью, я
убил Дамона своей ненавистью. Хотя
моего брата я не просто
убил. Хуже того, я его
проклял. Если бы Дамон не
умер тогда, пока в его
венах еще была сильна кровь
Катрины, у него появился бы
шанс. Со временем ее действие
должно было ослабнуть, а затем
и окончательно исчезнуть. Дамон снова
стал бы нормальным человеком. Убив,
я приговорил его вечно жить
в ночи. Таким образом, я
отнял у него последний шанс
на спасение. – Стефан горестно
рассмеялся: – Знаешь ли ты,
Елена, что на итальянском значит
фамилия Сальваторе? Она означает спасение,
спасителя. А имя мне дали
в честь святого Стефана, раннехристианского
мученика. И вот, я обрек
моего брата на жизнь в
аду.
– Нет! – отозвалась Елена,
а затем, более сильным голосом,
добавила: – Нет, Стефан. Дамон
сам себя проклял. Ведь он
тебя убил. Но что случилось
с ним дальше?
– На какое-то
время Дамон присоединился к так
называемым вольным наемникам, безжалостным убийцам,
грабителям и мародерам. Он бродил
по стране, устраивая драки, пьянствуя
и выпивая кровь своих жертв.
Я тогда уже обитал за
городскими воротами, вел полуголодный образ
жизни и питался животными. Жизненная
сущность людей гораздо мощнее, и
их кровь дает колоссальную энергию.
А смерть странным образом усиливает
их жизненную сущность. Словно в
последние мгновения жизни страх и
борьба делают человеческий дух более
мощным. И вот, благодаря тому,
что Дамон убивал людей, ему
удавалось втягивать в себя куда
больше Сил.
– Каких Сил? –
спросила Елена.
В голове у нее
стала настойчиво пульсировать одна мысль.
–
Обычных физических сил, о которых
ты говорила, и еще быстроты.
Максимального обострения всех чувств, особенно
по ночам. Это основные Силы.
А еще мы можем… как
бы чувствовать разумом. Мы можем
чувствовать присутствие других существ, а
порой и понимать природу их
мыслей. Мы можем вселять замешательство
в более слабые умы или
подчинять их своей воле. Есть
и другие возможности. Употребив достаточное
количество человеческой крови, мы можем
менять обличье, становясь животными. И
чем больше убиваешь, тем мощнее
эти Силы становятся. Голос Дамона
очень явственно звучал в моем
сознании. Он сообщил мне, что
он теперь главарь своей собственной
банды и что он возвращается
во Флоренцию. Еще Дамон сказал,
что, если я там окажусь,
он сразу же меня убьет.
Я охотно ему поверил и
покинул те места. С тех
пор я несколько раз его
встречал. Угроза всегда остается одной
и той же, но Дамон
становится все более и более
могущественным. Новое положение очень удачно
совпало с природой Дамона. С
тех пор он, похоже, просто
наслаждается самыми темными сторонами своего
могущества. Но такова и моя
природа. Та же Тьма сидит
и внутри меня. Я думал,
что смогу ее себе подчинить,
но ошибся....
|
