|
ого раньше из-за какой-то сентиментальной
ерунды, переживая о том, что
она будет кричать, а он
продолжит, подняв ее бесподобный подбородок,
и погрузив свои набухшие, ноющие
клыки в ее белоснежную шею.
В машине продолжался какой-то шум.
- … ты не думаешь?
- говорила Дамарис.
Раздраженный и
слишком занятый своими фантазиями, он
попытался разобраться в том, что
же все-таки услышал из ее
слов, но приказал ей заткнуться
и она немедленно затихла. Дамарис
была милой девушкой, но порой
слишком легкомысленной. Сейчас она сидела
абсолютно спокойно, ее глаза были
пустыми, с сузившимися зрачками, а
ее золотисто-каштановые волосы развевались на
ветру.
И ведь все напрасно.
Дамон зашипел от раздражения. Он
не мог снова вернуться в
свое дневное видение; даже в
тишине, воображаемые звуки рыданий Елены
мешали ему.
Но рыданий больше
не будет, если он однажды
сделает ее вампиром, - предложил
тихий голос в его голове.
Дамон вскинул голову и отклонился
назад, тремя пальцами держа руль.
Однажды он уже пытался сделать
ее своей принцессой теней так
почему бы не попытаться опять?
Она должна полностью ему принадлежать,
и если ему придется отказаться
от ее человеческой крови… ну,
он итак не получал ее,
верно? - сказал вкрадчивый голос.
Елена, бледная и освещенная аурой
вампирской Силы, ее волосы белые
почти как снег, черное платье
на шелковистой коже… Это была
картина, которая заставила бы сердце
любого вампира биться быстрее.
Он
хотел ее больше чем когда-либо,
именно сейчас, потому что она
была живой. Когда Елена станет
вампиром, она сохранит большинство своих
качеств, и он мог только
представлять это: ее свет для
его тьмы, ее мягкая белизна
в его крепких руках, обтянутых
черной кожей куртки. Он покроет
этот совершенный рот поцелуями, и
всю ее…
О чем это
он думает? Вампиры не целуют
так, ради удовольствия особенно, не
других вампиров. Кровь и охота
были главным. Поцелуи, кроме тех,
что требовались для завоевания жертвы,
были бесполезными; они ни к
чему хорошему бы не привели.
Только сентиментальные идиоты, вроде его
братца, заботились о таких глупостях.
Пара влюбленных вампиров могла бы
разделить кровь смертной жертвы нападая
вместе, вместе контролируя разум жертвы,
и при этом будучи также
мысленно связанными. Вот как они
получают удовольствие.
Но Дамон все
еще был взволнован при мысли
о том, что он целует
Елену, силой вырывая поцелуи, чувствуя
ее отчаяние и желание вырваться
от него, затем внезапно пауза
- она немного сомневается перед
тем как ответить ему на
поцелуй, перед тем как полностью
поддаться ему…
"Возможно, я схожу
с ума", - озадаченно подумал
Дамон. Он никогда не сходил
с ума раньше, как ему
казалось, и в этой идее
была своя привлекательность. Прошли века,
с тех пор как он
чувствовал подобное возбуждение.
"Тем лучше
для тебя, Дамарис", - подумал
он. Он доехал до того
места, где Платановая Улица уходит
в Старый Лес, и дорога
там извилистая и опасная. Не
смотря на это, он повернулся
к Дамарис чтобы снова разбудить
ее, с удовлетворением замечая что
натуральный цвет ее губ нежно-вишневый
даже без помады. Он легко
поцеловал ее, затем подождал, чтобы
оценить ее реакцию.
Удовольствие. Он
мог почувствовать, как от этого
ее мысли смягчились, и она
залилась румянцем.
Он взглянул вперед
на дорогу и затем попробовал
снова, на этот раз задержав
поцелуй. Он был воодушевлен ее
ответом. Это было замечательно. Наверно
это было как-то связано с
тем количеством крови, что у
него было сегодня, больше чем
когда-либо за один день, или
ее сочетание…
Внезапно ему пришлось
переключить свое внимание с Дамарис
на дорогу. Какое-то маленькое животное
бурого цвета появилось перед ним
на дороге, словно по волшебству.
Обычно Дамон не менял своего
маршрута чтобы давить кроликов, дикобразов
и прочую живность, но этот
зверек разозлил его в очень
важный момент. Он сжал руль
обеими руками, его глаза были
черными и холодными, как кристаллы
льда в глубокой пещере, и
он направил машину прямо на
это бурое существо.
Не такое
уж оно и маленькое -
это будет почти что столкновение.
- Держись, - прошептал он
Дамарис.
В последний миг рыжеватое
существо увернулось. Дамон крутанул руль,
чтобы настигнуть его и затем
обнаружил что перед ними канава.
Только нечеловеческие рефлексы вампира и
прекрасно настроенный очень дорогой автомобиль
могли бы помочь им избежать
ямы. К счастью, у Дамона
было и то, и другое,
шины протестующе взвизгнули и задымились.
И никакого столкновения.
Дамон перемахнул
через дверцу машины одним плавным
движением и огляделся вокруг. Но
что бы это ни было,
оно полностью исчезло, так же
загадочно, как и появилось.
Непонятно.
Странно.
Дамон не хотел оказаться
под солнцем; яркий дневной свет
заметно снизил остроту его зрения.
Но он мельком увидел то
существо когда подошел ближе, и
оно выглядело искалеченным. Заостренным с
одного конца и веерообразным с
другого.
Ох, ладно.
Он повернулся
обратно к машине, где у
Дамарис уже была истерика. Он
был не...
|
