|
к росомаха.
Тем временем вдовья
площадка полностью скрылась под зарослями
лозы, по которым поднимался Шинчи.
Елена не знала, каким путем
ей избежать столкновения. Ей нужно
было время, чтобы собраться с
собой и справиться со всем
этим.
Кэролайн закричала, и Елена,
проследилаза ее взглядом. В своем
подсознании, которое она также направила
на промежуток между ветками, в
которые бросилась сама, она знала,
что держит Мисао за волосы.
Это должно было быть чрезвычайно
болезненным для женщины-лисы, потому что
та уже качалась взад-вперед, подобно
маятнику, ниже Елены.
Елене было
достаточно одного взгляда, чтобы увидеть,
что делал Дамон за ее
спиной. Он двигался быстрее всех,
кого она знала. Он держал
Мередит на руках и торопился
отнести ее к выходу. Как
только она вошла –то сразу
появилась внизу, направляясь к Бонни,
распятой на своеобразном алтаре только
чтобы врезаться в одного из
Древо-людей. В то же время
Дамон уже подлетел к Елене.
Их глаза встретились, и что-то
промелькнуло между ними как удар
электричества. Ее тело покрылось мелкими
мурашками от его взгляда.
Потом
она снова сфокусировала свой взгляд
на кричащей Кэролайн. Воспользовавшись ее
замешательством Мисао использовала свой хлыст
и схватила Елену за ногу,
подзывая на подмогу одного из
Древо-людей. Елене нужно было подняться
выше. Она не представляла как
управлять своими золотыми крыльями, но
они сами откликнулись на ее
мысли. Словно она всегда имела
их. Хитрость была не в
том, чтобы думать как лететь,
важнее было где она хотела
оказаться.
С другой стороны Древо-человек
начал расти. Это было похоже
на детский кошмар о гигантах.
Это заставило Елену почувствовать себя
маленькой и беспомощной. Древо-человек уже
возвышался над крышей пансиона, а
Мисао вновь умудрилась обхватить ногу
Елены хлыстом. Джинсы Елены превратились
в клочья. Она вскрикнула от
боли.
Я должна взлететь выше.
Я смогу сделать это.
Я
хочу спасти вас всех.
Я
верю.
Быстрее, чем взмах крыла
колибри, она взмыла вверх, все
еще держа Мисао за ее
длинные черно-красные волосы. Мисао закричала
потому, что Шиничи веселился, даже
сражаясь с Дамоном.
Как она
с Дамоном и надеялась, как
они и планировали, Мисао обратилась
в свое настоящие обличие и
Елена уже держала корчащуюся лису
за загривок.
Елене было трудно
держать равновесие. Она должна была
помнить, что Мисао, с ее
шестью хвостами, весит больше обычной
лисы.
К тому времени она
снова оказалась над Древо-человеком, слишком
медленным, чтобы достать до нее.
План работал отлично. Кроме этого
Дамон, из всех людей, забыл,
что именно он должен делать.
За долго до вступления плана
в силу, Дамон обманул Шиничи
и Мисао, и Елена тоже.
Теперь, согласно плану, он должен
был защищать любых невинных прохожих,
пока Елена исполняла роль приманки,
отвлекая Шиничи.
Но вместо этого
что-то внутри у него натянулось,
и он, методично избивая Шиничи
обратился к его подсознанию:
-
Черт… ты! Где… мой… брат?
- Я могу убить тебя
прямо сейчас,- закричал в ответ
Шиничи. Ему не хватало воздуха,
и он не считал Дамона
легким оппонентом.
- Ну, давай,-
Дамон медленно обернулся- А потом
она,- продолжил он, указывая на
парящую Елену. -Перережет горло твоей
сестре.
Презрение Шиничи было резким:
- Ты думаешь, я поверю,
что девушка с такой аурой
способно на убийство?
Иногда приходит
время, когда нужно быть сильным
как камень. И для Елены,
горящей силой и славой, время
пришло. Она глубоко вдохнула, мысленно
попросила прощения у Вселенной, и
полетела к земле стрелой. Она
прижала к себе ношу так
сильно, как могла.
Красный, с
черным кончиком хвост лисицы скрутился
и упал на землю, а
Мисао закричала от боли и
ярости. Он упал прямо по
центру поляны, извиваясь, словно змея.
А потом просто исчез.
Теперь
Шиничи действительно закричал.
- Ты
хоть знаешь, что сделала, невежественная
сука? Я сровняю это место
с землей! Я порву тебя
на куски!
- Ну да,
конечно ты это сделаешь. Но
сначала,- с издевкой сознательно произнес
Дамон.- Ты должен пройти мимо
меня.
Елена едва слышала его
слова. Для нее было нелегко
сжимать ножницы. Она думала о
жизни и ножницах в ее
руках, а Бонни, распятой на
алтаре, о Мэтте, ранее корчившемуся
на земле. И о миссис
Флауэрс, и о трех потерявшихся
маленьких девочки, и о Изобель,
и о сделке со Стефаном.
Но с тех пор, как
ее руки окропила чужая кровь,
у нее появилось новое чувство
ответственности. Словно ледяной ветер подул
в ее лицо, отбрасывая волосы
за спину, и говоря в
ее замороженное, задыхающееся лицо: «
Никогда, без причины. Никогда, без
необходимости. Никогда, только если нет
другого пути».
Елена почувствовала, что
внутренне выросла. Слишком быстро, чтобы
успеть попрощаться с детством, она
стала воином.
- Все вы
думали, что я не могу
бороться,- произнесла она, обращаясь к
близнецам.- Вы ошибались. Вы думали,
что я стала бессильной. Вы
снова ошиблись. И я использую
остатки своих Сил в этом
бою, потому что вы двое
- настоящие монстры. Нет, вы
отвратительны. И если ...
|
