девушки обвиняли людей в том,
что те считают их ведьмами.
Они говорили, что люди только
мешают им, и поэтому кололи
себя булавками. - Как Изабель,
обвиняющая нас, - сказала Бонни,
кивая. - И из-за этого
они могли изменяться и придавать
своим телам «невозможные положения». -
Кэролайн изменялась в комнате Стефана,
- сказала Бонни. - И
если это ползание, подобно ящерице
- не искажение тела, то
и у меня должно получиться
так же. - она опустилась
на пол дома Сэтоу и
попыталась развернуть свои локти и
колени так, как это делала
Кэролайн. Она не могла сделать
этого. - Видишь? - О,
Господи! - Джим стоял в
дверном проеме кухни, держа уже
почти выскальзывающий из его рук
поднос с едой. Запах острого
супа мисо разносился по воздуху,
но Бонни не была уверена,
что ей когда-нибудь еще захочется
есть. - Всё нормально, -
сказала она ему, торопливо вставая.
- Я просто... хотела попытаться
кое-что сделать. Мередит также встала,
- Это для Изабель? -
Нет, это для Оба-сан, я
имею ввиду бабушки Иса-чан... -
Я говорила тебе звать кого-нибудь,
неважно кого, и все, естественно,
придут. Оба-сан в порядке, точно
так же, как и Иса-чан,
- мягко, и одновременно твердо
сказала ему Мередит. Джим сразу
расслабился, - Я пытался заставить
Иса-чан есть, но она только
бросает подносы в стену. Она
утверждает, что не может есть:
кто-то душит её. Мередит со
значением посмотрела на Бонни. Затем
вновь обернулась к Джиму, -
Почему ты не даешь мне
сделать это? Ты уже прошел
через многое. Где она? -
Наверху, вторая дверь слева. Если...
Если она будет говорить что-нибудь
нереальное, просто не обращай внимания.
- Хорошо. Останься с Бонни.
- О, нет, - торопливо
пробормотала та. - Бонни идет
с тобой, - она не
знала, делает она это для
собственной безопасности, или пытается защитить
Мередит, но накрепко вцепилась в
подругу. Наверху Мередит локтем аккуратно
включила свет. Затем они нашла
вторую дверь слева, за которой
находилась пожилая леди, более похожая
на куклу. Она находилась в
самом центре комнаты, лежа точно
по центру хлопчатобумажного матраса на
кровати. Когда они вошли, она
села и улыбнулась. Улыбка осветила
её морщинистое лицо и превратила
в почти детсткое счастливое личико.
- Мигуми-чан, Бенико-чан, вы прибыли,
чтобы увидеть меня! - воскликнула
она, кланяясь в сидячем положении.
- Да, - медленно произнесла
Мередит. Она опустила поднос возле
пожилой леди. - Мы пришли,
чтобы увидеть вас, госпожа Сэтоу.
- Не играйте со мной!
Это - Инари-чан! Вы действительно
считаете меня безумной? - Все
эти чаны. Я думала, «чан»
- китайское имя. Разве Изабель
не из Китая? - прошептала
Бонни за спиной Мередит. Но
они не учли одной вещи:
похожая на куклу старуха вовсе
не была глухой. Она громко
засмеялась, подняв обе руки и
прикрыв ими рот, словно застенчивая
девчушка. - О, не дразните
меня, прежде, чем я поем.
Itadakimasu! - она взяла с
подноса тарелку с супом мисо
и стала пить его. -
Я думаю, чан - это
что-то вроде приставки, которую помещают
в конце имени человека, которого
считают другом, вроде того, как
Джимми говорит - Иса-чан, -
громко сказала Мередит. А «Йета-даки-масс-су»
- что-то вроде того, что
говорят, когда начинают есть. Это
всё, что я пока понимаю.
Какая-то часть ума Бонни отметила,
что у друзей бабушки Сэтоу
совершенно случайно были имена, начинающиеся
на М и Б. Другая
часть вычисляла, где находится эта
комната по отношению к комнатам
ниже, и, в частности, к
комнате Изабель. Она была прямо
над ней. Крошечная старуха прекратила
есть и пристально наблюдала за
ней. - Нет, нет, вы
не Бенико-чан и не Мигуми-чан.
Я знаю об этом. Но
они действительно посещают меня иногда,
и так же делает мой
дорогой Нобухиро. Происходят и другие
вещи, неприятные вещи, но я
была воспитана святой девой -
я знаю, как позаботиться о
них. - беглый взгляд удовлетворения
от понимания мелькнул на невинном
старом лице. - Этот дом
захвачен, и вы знаете это.
- Kore ni wa kitsune
ga karande isou da ne.
- добавила она в конце.
- Прошу прощения, госпожа Сэтоу,
что вы только что сказали?
- спросила Мередит. - Я
сказала, что есть китсун, и
он участвует в этом, так
или иначе. - «Кит-сун»? -
насмешливо переспросила Мередит. - Лиса,
глупая девочка, - бодро ответила
старуха. - Они ведь могут
превратится во что угодно, во
что пожелают, знаете? Даже в
людей. Да ведь можно превратиться
и в тебя, моя дорогая,
и даже твой лучший друг
не почувствует разницы. - Итак,
значит это своего рода лиса?
- спросила Мередит, но бабушка
Сэтоу начала раскачиваться назад и
вперед и ее пристальный взгляд
остановился на стене позади Бонни.
- Мы имели обыкновение играть
в игру «Круг», - сказала
она. - Все сидят по
кругу, а один - в
центре, слепой. И мы спели
бы песню. «Ushiro no shounen
daare?» - «Кто поддержит тебя?»
Я преподавала это своим детям,
но я сочинила также и
небольшую песню на английском языке.
И она запела, сначала очень
старым, но затем внезапно помолодевшим
голосом...
|