br>- Сделала что? - Вэбсайт.
Подойди и взгляни сама. И
Бонни и миссис Флауэрс подошли
к компьютеру. Экран светился ярко
зеленым, а на нем были
темно-зеленые буквы. - Как ты
сделала это? – Бонни переняла
склонность Мередит записывать в блокнот
все, что видишь. - Я
не знаю. Я просто подергала
все цветовые настройки в последнее
время – я уже пыталась
сохранять, какую-то низкую батарею, высокую
разрешающую способность, высокий контраст и
все комбинации, о которых я
только могла подумать. Они уставились
на слова. «Устали от ляпис-лазури?
Хотите провести каникулы на Гавайях?
Устали от постоянной жидкой кухни?
Приходите и посетите Ши но
Ши.» Ниже этого было небольшое
объявление о «Смерти Смерти», места,
где вампиры могут быть вылечены
от их проклятия и стать
людьми снова. И еще был
адрес. Всего лишь городская дорога,
никакого упоминания о конкретном штате,
где она находится, или, в
конце концов, о городе. Но
это был Ключ. - Стефан
не упоминал адрес дороги, -
сказала Бонни. - Может, он
не хотел пугать Елену, -
мрачно сказала Бонни. – Или,
может, когда он смотрел на
эту страницу, адреса еще не
было. Бонни дрожала - Ши
но Ши – мне даже
звучание этого слова не нравится.
И не смейся надо мной,
- защищаясь, добавила она, обращаясь
к Мередит. Помнишь, что Стефан
сказал о доверии моей интуиции?
- Никто не смеется, Бонни.
Нам нужно добраться до Елены
и Мэтта. Что на это
скажет твоя интуиция? - Она
говорит, что мы собираемся вляпаться
в неприятности, и что Мэтт
с Еленой уже в них
вляпались. - Забавно, потому что
мое мнение такое же. -
Вы готовы? – миссис Флауэрс
раздала фонарики. Мередит включила свой
и обнаружила, что у него
сильный, яркий свет. - Давайте
сделаем это, - сказала она,
автоматически снова выключая лампу Стефана.
Бонни и миссис Флауэрс последовали
за ней, спускаясь вниз по
ступеням, выходя прочь из дома
и на улице они перешли
на бег. Пульс Бонни стучал,
как ненормальный, ее уши ловили
малейший писк. Но, за исключением
тех мест, которые освещались их
фонариками, Старый Лес был темным
и устращающе тихим. Даже звук
пения птиц не нарушал тишину
безлунной ночи. Они заходили все
дальше в Лес и уже
через минуту окончательно заблудились.
Мэтт
очнулся и какой-то момент даже
не мог сообразить, где находится.
На природе. Земля. Пикник? Поход?
Заснул на земле? Затем он
попытался пошевелиться и боль вспыхнула,
как гейзер и он вспомнил
все. «Этот ублюдок мучил Елену»,
- подумал он. Мучал Елену.
Это точно не Дамон. Что
такого сказала ему Елена, что
он так разозлился? Даже думать
было больно, но был и
другой оставшийся без ответа вопрос
– записка Стефана в дневнике
Елены. Мэтт осознал, что он
может двигаться, только очень медленно.
Он осмотрелся, осторожно поворачивая голову,
пока не увидел Елену, лежащую
рядом с ним, как сломанная
кукла. Ему было больно и
отчаянно хотелось пить. Она почувствует
тоже самое. Первой вещью, которая
пришла на ум было отвести
ее в больницу; вид сокращений
мускулов, который с ней случился
из-за боли, мог сломать руку
или даже ногу. И они,
конечно, были достаточно сильны, чтобы
вызвать растяжение связок или вывих.
Если не вспоминать то, что
Дамон вывихнул ей запястье. Именно
об этом думала практичная и
здравомыслящая его часть. Но вопрос,
который все еще крутился у
него в голове, заставлял его
чувствовать себя ужасно удивленным. Он
причинил боль Елене? Тем же
способом, что и мне? Я
не верю в это. Я
знал, что он больной, но
я никогда не слышал о
том, чтобы он причинял боль
девушкам. И никогда, никогда –
Елене. Но я...если он сделает
со мной то, что сделал
со Стефаном – он убьет
меня. Мне не присуща регенерация
вампира. Я должен вытащить отсюда
Елену прежде, чем он убьет
меня. Я не могу оставить
ее одну с ним. Так
или иначе, инстинктивно, он знал,
что Дамон где-то здесь. Это
подтвердилось, когда он услышал неясный
шум; он повернул голову слишком
быстро и уставился на стертый
и шатающийся черный ботинок. Колеблющиеся
пятна были результатом слишком быстрого
поворота, но, как только он
повернулся, его лицо вдавили в
грязь и сосновые игры, из-за
того, что он очнулся. Ботинком.
Теперь он был на шее,
измазывая лицо в грязи. Мэтт
издал беззвучный яростный рык и
схватил ногу повыше ботинка обеими
руками, пытаясь получить преимущество и
отбросить Дамона в сторону. Но
пока он мог только хвататься
за гладкую кожу ботика, переместить
его в каком-либо направлении было
невозможно. Это было так, как
будто вампир в ботинке превратил
себя в железо. Мэтт мог
почувствовать как сухожилия на его
горле выделились, лицо налилось кровью
и его мускулы напряглись под
рубашкой, поскольку он предпринимал неимоверные
усилия, чтобы сдвинуть ногу Дамона.
Наконец, обессиленный, с тяжело вздымающейся
грудью, он замер. В тот
же самый момент Ботинок был
поднят. Точно, он понял, это
было в тот момент, когда
он слишком устал поднимать свою
голову из грязи. Он предпринял
невероятное усилие и подня...
|