|
ду спустя она кивнула и
без единого слова последовала за
Мэттом и Бонни.
Как только Елена
услышала звук закрывающейся двери на
втором этаже, она торопливо схватила
с полу лампу и воткнула
ее в розетку. Ну вот,
теперь она наконец то могла
как следует позаботиться о Стефане.
Елена
внимательно посмотрела на него, и
ее снова поразила бледность его
лица. Стефан казался белее простыни.
Даже губы его были бесцветными,
и Елена внезапно вспомнила о
Томасе Фелле, основателе Феллс Черча.
Вернее, о статуе Томаса Фелла,
лежащего с Онорией Фелл на
каменной крышке гробницы. Лицо Стефана
сейчас напоминало мраморную маску.
Порезы на
его ладонях светились ярким пурпуром,
но уже не кровоточили. Елена
аккуратно повернула его голову, чтобы
осмотреть шею.
Да, все верно. Елена
машинально дотронулась до собственной шеи,
словно желая подтвердить сходство. Но
отметины на горле Стефана не
выглядели мелкими проколами. Нет, это
были глубокие, неистовые прорывы в
плоти. Создавалось впечатление, будто какое
то свирепое животное попыталось перегрызть
ему горло.
Гнев пронзил Елену раскаленным
докрасна лезвием. И вместе с
гневом пришла ненависть. Она вдруг
поняла, что, несмотря на все
отвращение и ярость, она до
сих пор не испытывала настоящей
ненависти к Дамону. Нет, не
испытывала. Теперь эмоции, которые захлестнули
Елену, достигли невероятной интенсивности. Ничего
подобного Елена еще не переживала.
И теперь… теперь она по
настоящему ненавидела Дамона. Она страстно
захотела ему отомстить. Будь у
нее под рукой осиновый кол,
Елена без всякого сожаления пронзила
бы им сердце Дамона.
Однако сейчас
ей следовало подумать о Стефане.
Он был так ужасающе неподвижен.
Именно эту пустоту, это отсутствие
всякого движения Елене тяжелее всего
было вынести. Казалось, будто Стефан
просто сбросил с себя бренную
оболочку и оставил Елену рядом
с пустым сосудом.
– Стефан! –
Резкая встряска ничего не дала.
Приложив
руку к его холодной груди,
Елена попыталась ощутить сердцебиение. Если
оно и было, то слишком
слабое, чтобы его почувствовать.
«Сохраняй спокойствие,
– приказала себе Елена, всеми
силами заглушая панические мысли: –
Что, если он уже мертв?
Что, если он и правда
мертв, и уже ничто его
не спасет?»
Оглядывая комнату, Елена остановила
взгляд на разбитом окне. Осколки
стекла лежали на полу. Она
подшила и взяла один осколок,
заметив, как он поблескивает в
свете камина.
«Прелестная вещица, – подумала
Елена. – Острая как бритва».
Затем,
сжав зубы, она аккуратно порезала
себе палец.
Елена охнула от боли.
Мгновение спустя кровь потекла аз
ранки, точно воск по свечке.
Елена опустилась на колени рядом
со Стефаном и приложила свой
палец к его губам.
Другой рукой
она сжала его ладонь, ощущая
твердость серебряного кольца на безымянном
пальце. Неподвижная, как мраморная статуя,
Елена стояла на коленях и
ждала.
Она чуть было не пропустила
первые проблески рефлекторного отклика. Глаза
Елены были сосредоточены на лице
Стефана, и его тяжкий вдох
она случайно заметила боковым зрением.
Но затем губы юноши задрожали
и слегка раздвинулись. Стефан рефлекторно
глотнул.
– Ну вот, – прошептала
Елена. – Давай, Стефан.
Ресницы юноши
затрепетали, и с зарождающейся радостью
Елена почувствовала, как его ладонь
откликается на нажим ее пальцев.
Стефан снова сглотнул.
– Давай. –
Елена подождала.
Глаза Стефана дрогнули и
раскрылись. Тогда Елена одной рукой
оттянула высокое горло своего свитера,
обнажая шею.
Взгляд его зеленых глаз
по прежнему был мутным, но
теперь в нем читалось упрямство.
–
Нет, – хриплым шепотом выговорил
Стефан.
– Пойми, Стефан, ты должен
это сделать. Вскоре вернутся ребята
и приведут с собой медсестру.
Мне пришлось на это пойти.
И если твое состояние окажется
недостаточно хорошим, если ты не
сможешь убедить медсестру в том,
что справишься без… – Елена
намеренно оставила предложение незаконченным.
Она сама
не знала, что доктор или
лабораторный специалист смогут обнаружить при
обследовании Стефана. Зато Елена ни
секунды не сомневалась, что Стефана
такой поворот событий не на
шутку пугал.
Однако Стефан по прежнему
упрямо от нее отворачивался.
– Не
могу, – прошептал он. –
Это слишком опасно. Я уже
и так… взял слишком много…
прошлой ночью.
«Неужели это случилось прошлой
ночью? – подумала Елена. –
А кажется, по меньшей мере,
год тому назад».
– Это меня
убьет? – спросила она. –
Стефан, ответь мне! Это меня
убьет?
– Нет. – Его тон
был предельно мрачен. – Но…
–
Тогда нам следует на это
пойти. Не спорь со мной!
Елена
склонилась над Стефаном, держа его
за руки, и смогла ощутить
его всепоглощающий голод. Ее до
глубины души изумило то, что
он вообще пытался сопротивляться. Подобно
голодающему на банкете, не способному
отвести глаз от дымящихся блюд,
Стефан, тем не менее, отказывался
насытиться.
– Нет, – снова мотнул
головой Стефан, и Елена почувствовала
свою беспомощность.
С подобным упрямством она
еще ни разу в жизни
не сталкивалась.
– Не нет, а
да. А если ты станешь
и дальше со м...
|
