|
меня. Я хочу поцеловать Стефана…
тепло и сладко и спокойно…»
Елена
подумала, что это второй или
третий раз, когда она закрывает
глаза, на них наворачиваются слезы.
На самом деле она могла
только плакать, плакать о Стефане.
Но что-то остановило ее. Она
с трудом выжала слезинку. Боже,
она обессилена… Елена старалась. Она
лежала с закрытыми глазами и
раскачивалась взад и вперед, стараясь
не думать о Стефане хоть
несколько минут. Она должна поспать.
Отчаявшись,
она резко поднялась, чтобы устроиться
поудобнее, когда все вокруг изменилось.
Елене было комфортно. Слишком комфортно.
Она ничем не могла почувствовать
сиденье. Она взлетела и замерла,
сидя в воздухе. Она почти
касалась головой потолка «Ягуара».
«Я снова
потеряла вес!» — с ужасом
подумала девушка.
Но нет, это было
иначе, чем тогда, когда, вернувшись
из загробного мира, она парила
в воздухе как воздушный шарик.
Она не могла объяснить, почему,
но она была уверена. Она
боялась, что улетит в неизвестном
направлении. Она на была уверена
о причине своего бедствия, но
не смела двинуться. И потом
она увидела это. Она увидела
себя, свою упавшую назад голову
и закрытые глаза, лежащую на
кресле в машине. Она могла
разглядеть все в мельчайших подробностях,
от складочек на ее футболке
до заплетенных в косу золотистых
волос, которые из-за отсутствия резинки
уже растрепались. Она выглядела так,
как будто спала. Так вот
как все это закончилось.
Это то,
что они скажут, что Елена
Гилберт, в один летний день,
мирно скончался во сне.
Никаких причин
смерти найдено не было….
Поскольку она
не хотела видеть причиной смерти
свое горе и в качестве
мелодраматического жеста, она попыталась броситься
вниз на свое тело, закрыв
лицо одной рукой. Не сработало.
Как только она протянула руку,
чтобы попробовать еще, она оказалась
вне «Ягуара». Она прошла прямо
через потолок, не чувствуя его.
«Я
полагаю, что такое происходит, когда
ты становишься призраком», — подумала
Елена. — «Но это не
как в прошлый раз. Ведь
я увидела туннель и отправилась
на свет. Может быть, я
не призрак».
Вдруг Елена почувствовала приступ
смеха.
«Я знаю, что это такое,
с торжеством подумала она. Моя
душа вышла из тела!» —
Она
снова внимательно оглядела себя.
Да! Да!
Вот она, нить, связывающая ее
спящее тело с телом духовным.
Она была привязана! Куда бы
она ни пошла, она сможет
найти дорогу домой. Существовало только
два возможных направления. Один из
них — возвращение в Феллс
Чёрч. Она знала общее направление
от солнца, и была уверена,
что это кто-то с буквой
«О».
О.
В.
(как-то Бонни переживала приступ спиритизма
и перечитала множество книг на
эту и аналогичные темы) будет
в состоянии узнать все пересечения
линий Лей.
Другим направлением был, конечно,
Стефан. Деймон мог думать, что
она не знает куда идти,
и это было правдой, она
могла лишь смутно предположить, что
Стефан находился в другую сторону
по отношению к восходящему солнцу.
Но она всегда слышала, что
души истинно любящих как-то связаны,
серебряной нитью ли от сердца
к сердцу или красным шнурком
от мизинца к мизинцу.
К ее
радости, она нашла почти сразу.
Тонкий
шнурок лунного цвета, казалось, натянулся
между спящей Еленой и… да.
Когда она прикоснулась к разуму,
он срезонировал ей Стефана, и
она знала, что приведет ее
к нему. Было некогда сомневаться
в намерении, какое направление выбирать.
Она
оказалась в Феллс Чёрче.
Бонни была
экстрасенсом с внушительной силой, как
и старая домовладелица Стефана, госпожа
Теофилия Флауэрс. Они были там,
наряду с Мередит и ее
блестящим интеллектом, для защиты города.
И они бы все поняли,
несколько отчаянно сказала она себе.
Такого шанса у нее могло
бы больше не быть. Более
не колеблясь, Елена повернулась к
Стефану, и позволила себе идти.
Тут же она поняла, что
мчится сквозь воздух слишком быстро,
не понимая, что творится вокруг.
Все
вокруг было размыто, различаясь лишь
по цвету и структуре, как
поняла Елена — она проходила
сквозь объекты. Таким образом, лишь
через миг, она увидела душераздирающую
сцену: Стефан на ветхом и
сломанном убогом ложе весь серый
и истощенный.
Стефан в омерзительной, усыпанной
тростником, наполненной вшами камере с
проклятыми кусками железа, откуда не
мог сбежать ни один вампир.
Елена отвернулась, чтобы он не
увидел ее мучения, и слезы
когда проснется. Она успокаивала себя,
когда вдруг голос Стефана заставил
ее дрогнуть. Он уже не
спал.
— Ты пытаешься и пытаешься,
не так ли? — сказал
он, его голос был полон
сарказма. — Думаю, ты должна
получить за это баллы. Но
всегда что-то идет не так.
В прошлый раз это были
маленькие резкие ушки. В этот
раз это одежда. Елена ни
за что не одела бы
мятую рубашку как эта, и
не была бы босиком с
грязными ногами, даже если бы
от этого зависела ее жизнь.
Убирайся.
Пожав плечами под изношенным одеялом,
он отвернулся от нее. Елена
изумленно смотрела. Она была слишком
раздражена, чтобы подбирать слова: они
вырывались из нее как из
гейзера.
— О, Стефан! Я просто
заснула в одежде на случай,
если...
|
