|
, что у нее есть
самые разные виды сфер. Даже
запрещенные. Ты знаешь.
Елена не понимала,
что имеет в виду говорящий,
и, кроме того, с трудом
представляла, что может считаться запрещенным
здесь.
В своей библиотеке Блоддьювед, одинокая
фигура, переместилась в ярко светящейся
огромной сфере, чтобы найти новый
Шар. Внутри дома, должно быть,
играла музыка, разные мелодии в
каждой комнате. Снаружи, Елена не
могла слышать ничего. Последний удар.
Триумвират смог справиться с этим,
распределяя мучительную боль между четырьмя
людьми.
«По крайней мере», — подумала
Елена, — «мое платье уже
было настолько красным, насколько возможно».
Все
закончилось, Бонни и Мередит заспорили
с несколькими вампиршами, которые рвались
помочь смыть кровь со спины
Елены, чтобы все могли увидеть
ее вновь чистой и безупречной,
сияющей золотом в солнечных лучах.
«Лучше
не подпускать их», — несколько
сонно обратилась Елена к Деймону.
«Кто-нибудь из них может облизнуть
пальцы, или оказаться любителем погрызть
ногти. Нельзя допустить, чтобы кто-то
попробовал мою кровь и почувствовал
жизненную силу в ней. Только
не теперь, когда я столько
перенесла, чтобы скрыть мою ауру».
Хотя
повсюду раздавались аплодисменты и одобрительные
возгласы, никто и не подумал
развязать запястья Елены. Так что
она стояла, прислонившись к столбу,
и смотрела на окна библиотеки.
Вдруг
мир замер. Вокруг была музыка
и движение. Елена оказалась неподвижной
точкой во вращающейся вселенной. Но
ей нужно было двигаться, причем
быстро. Она с силой дернула
свои путы, врезающиеся в кожу.
—
Мередит! Развяжи меня! Перережь эти
веревки, быстро! Мередит поспешно подчинилась.
Елена
знала, что увидит, когда обернется:
лицо, лицо Деймона, смущенное, выражающее
обиду и смирение одновременно.
Ее это
вполне устраивало.
«Деймон, нам нужно добраться
до…» но тут их поглотила
толпа.
Доброжелатели, фанаты, скептики, вампиры, умоляющие
о «капельке крови, только попробовать»,
зеваки с вытаращенными глазами, которые
хотели убедиться, что спина Елены
настоящая, теплая, и что на
ней нет отметин. Елена чувствовала
слишком много рук, прикасающихся к
ее телу.
— Отойдите от нее,
черт бы вас побрал! —
это был примитивный, дикий рев
зверя, защищающего свою самку.
Люди отступили
от Елены, лишь для того,
чтобы очень медленно и робко
окружить… Деймона.
«Ладно», — подумала Елена,
— «я сделаю это одна.
Я могу сделать это одна.
Для Стефана, я могу».
Расталкивая зевак
плечами она пробиралась сквозь толпу,
принимая от поклонников букеты наспех
вырванных цветов и чувствуя множество
прикосновений к собственной спине.
— Эй,
на ней действительно нет отметин!
— наконец-то, Бонни и Мередит
помогли ей выбраться, без них
она ни за что бы
не справилась.
А затем она побежала,
побежала в дом, не утруждая
себя использовать именно ту дверь,
возле которой лаял Сайбер. Она
думала, что и так знает,
что за ней. На втором
этаже девушка на минуту замешкалась,
пока на заметила тонкую красную
линию в пустоте.
Ее кровь! Однако,
как много применений можно найти
для этой жидкости. Сейчас, например,
она отмечает первую из стеклянных
ступеней, ту, о которую Елена
споткнулась чуть раньше. В прошлый
раз, преодолевая лестницу в крепких
объятиях Деймона, она не могла
представить даже то, что сможет
самостоятельно заползти вверх по этим
ступеням.
Сейчас, она направила всю свою
Силу в помощь зрению, и
лестница проявилась. Зрелище вселяло ужас.
Ни с одной из сторон
не было перил, а Елена
чувствовала слабость от волнения и
потери крови. Не смотря ни
на что, она заставила себя
подниматься. Вверх, вверх и еще
раз вверх.
«Елена! Я люблю тебя!
Елена!» — она слышала крик
так отчетливо, словно Стефан был
сейчас рядом с ней. Вверх,
вверх, вверх… Ноги болели.
«Продолжай идти.
Без отговорок! Не можешь идти
нормально, хромай, ковыляй как-нибудь! Не
можешь хромать, ползи!»
Елена действительно уже
ползла, когда, наконец, достигла вершины
лестницы, края гнезда Блоддьювед в
совином обличье. Девушку, ожидающую там,
можно было бы назвать довольно
милой, несмотря на безжизненный вид.
Елена, в конце концов, поняла,
что именно в облике Блоддьювед
казалось ей неправильным — в
ней не было животной энергии,
глубоко в сердце, она была
растением.
«Знаешь, я собираюсь тебя убить».
Небольшая
поправка: она была растением без
сердца. Елена огляделась вокруг. Отсюда
она могла видеть, что происходит
снаружи, хотя купол, отделяющий их
от внешнего мира, состоял из
полок и стеллажей, на которых
стояли сферы, из-за чего все
было причудливо искажено. Здесь не
висели лианы, не было ярких
экзотических цветов. Она уже достигла
центра комнаты, совиного гнезда Блоддьювед.
Хозяйки не было поблизости, она
расположилась на хитроумном изобретении, которое
позволяло ей дотянуться до звездных
шаров.
Ключ мог быть спрятан только
в гнезде.
— Я не хочу
ничего красть у тебя, —
уверяла Елена, тяжело дыша.
Произнося это,
она запустила обе руки в
гнездо.
— Те китцуны сыграли с
нами злую шутку. Они украли
кое-что у...
|
