|
з плечо Мэтта, потому что
поднялся слабый утренний ветер, который
прижимал ее длинную ночную рубашку
к телу. Она не хотела,
чтобы Деймон оказался сейчас позади
нее.
— Нет! Я имею в
виду, да! Нет и да!
Но — когда он это
сделал, он даже не стал
использовать свои руки! Он сделал
так, — Мэтт, махнул рукой
— и сначала я упал
в яму с грязью и
следующее, что я помню, это
как я рухнул на «Ягуар».
Это могло сломать или крышку
люка или меня! И теперь
я весь в грязи, —
добавил Мэтт, с отвращением исследуя
себя, как будто только что
заметил.
Деймон заговорил:
— И почему же
я взял тебя и бросил?
Что ты делал в то
время, когда я стоял вдалеке?
Мэтт
вспыхнул до корней его светлых
волос. Его обычно спокойные синие
глаза засверкали.
— Я держал в
руках палку, — с вызовом
ответил он.
— Палка. Палка типа
той, что ты найдешь у
обочины? Такая палка?
— Я действительно
поднял ее на обочине, да!
— все еще вызывающе.
— Но
тогда с ней случилось что-то
странное.
Из ниоткуда, Елена не смогла
увидеть, Деймон внезапно выудил очень
длинный, и очень крепко выглядящий
кол, с концом, необычайно острым
концом. Это было определенно вырезано
из древесины: из дуба, судя
по всему. В то время
как Деймон изучал свою «палку»
со всех сторон с видом
крайней озадаченности, Елена вспылила на
Мэтта:
— Мэтт! — укоризненно воскликнула
она. Это было определенно последней
каплей в холодной войне между
этими двумя парнями.
— Я только
подумал, — Мэтт настаивал на
своем, — что это могла
бы быть хорошая идея. Так
как я сплю на открытом
воздухе ночью, и… другой вампир
мог бы прийти.
Елена уже отвернулась
начала успокаивать Деймона, когда Мэтт
вспыхнул заново.
— Расскажи ей, как
ты фактически разбудил меня! —
взрываясь, сказал он.
И, не давая
Деймону шанса вставить слово, он
продолжил:
— Я только открыл глаза,
когда он ткнул этим в
меня! — Мэтт приблизился к
Елене, держа что-то. Елена в
недоумении, взяла нечто у него,
и перевернула. Это, казалось, было
обломком карандаша, но было окрашено
в темный красно-коричневый цвет.
— Он
прислонил это ко мне и
сказал «царапнул двоих», — проговорил
Мэтт. — Он убил двух
человек, и еще хвастался этим!
Елена
внезапно расхотела дальше держать карандаш.
—
Деймон! — в муках простонала
она, поскольку она попыталась, поскольку
она без слов пыталась выразить.
— Деймон-ты-не-делал-этого-на-самом-деле.
— Не проси его,
Елена. Что нам надо делать…
—
Если кто-нибудь позволил бы мне
вставить хоть слово, — сказал
Деймон, теперь выглядя по-настоящему сердитым,
— я мог бы упомянуть,
что прежде, чем я мог
объяснить о карандаше, кто-то попытался
остановить меня на месте, даже
не дав выйти из моего
спального мешка. И то, что
я собирался сказать, что это
были не люди. А вампиры,
головорезы, наемники — но они
были охвачены малахами Шиничи. И
они шли по нашему следу.
Они добрались до Уоррена, Кентукки,
вероятно, задавали вопросы об автомобиле.
Мы определенно оказываемся перед необходимостью
избавиться от него.
— Нет! —
защищаясь, закричал Мэтт. — Этот
автомобиль — этот автомобиль многое
значит для Стефана и Елены.
—
Этот автомобиль значит кое-что для
тебя, — поправил Деймон. —
И я могу напомнить, что
я оставил свой «Феррари» у
ручья, и именно поэтому, мы
смогли взять тебя в эту
небольшую экспедицию.
Елена подняла руку. Она
не хотела слушать этого больше.
У нее действительно были чувства
к автомобилю. Он был большим
и блестяще красным и роскошным
и плавным — и это
напоминало, что она и Стефан
чувствовали в тот день, когда
он купил его для нее,
празднуя начало их новой совместной
жизни. Только один взгляд на
него заставлял ее помнить день,
и тяжесть руки Стефана на
ее плече и манеру, с
которой он смотрел на нее,
когда она глядела на него
снизу вверх — его зеленые
глаза, искрящиеся радостью оттого, что
он дал ей то, что
она действительно хотела.
К смущению и
ярости Елены, она поняла, что
немного дрожит, и что ее
собственные глаза были полны слез.
—
Ты видишь, — сказал Мэтт,
впиваясь взглядом в Деймона. —
Теперь ты заставил ее плакать.
—
Я? Я не тот, кто
упомянул моего дорогого покойного младшего
братца, — сказал Деймон учтиво.
—
Да прекратите вы! Сейчас же!
Оба! — закричала Елена, пытаясь
сохранить равновесие. — И заберите
этот карандаш, пожалуйста… — добавила
она, держа его на вытянутой
руке.
Когда Деймон забрал его, Елена
вытерла свои ладошки о ночнушку,
испытывая легкое головокружение. Она содрогнулась,
вспомнив о том, что вампиры
выследили их. А потом, внезапно,
она покачнулась и теплая, сильная
рука обвилась вокруг нее, она
услышала голос Деймона позади себя:
—
Ей нужно немного свежего воздуха,
и я собираюсь дать ей
его.
В следующий момент Елена почувствовала
себя невесомой, Деймон держал ее
на руках, и они взлетали
все выше.
— Деймон, не мог
бы ты отпустить меня?
— Прямо
сейчас, милая? До земли уже
далековато…
Елена продолжила протестовать, но она
должна была признаться, что он
ее успокоил. Холодный утренний воздух
освежил ее сознание, но он
также за...
|
