|
е будет держаться настороже.
А
еще этот план сработает потому,
что все, участвующие в празднике,
будут носить соответствующую одежду периода
основания городка. Миссис Гримсби, библиотекарша,
поможет нам надеть платья девятнадцатого
века, и тогда мы уже
не сможем носить с собой
ничего, что не является частью
костюма. У нас не будет
никаких сумочек, никаких рюкзаков. Никаких
дневников! Кэролайн придется на какое
то время где то его
оставить.
Мы станем по очереди
за ней наблюдать. Бонни будет
прятаться у ее дома, и
она непременно увидит, что Кэролайн
захватит с собой, когда выйдет
на улицу. Я буду наблюдать
за ней, пока она одевается
в доме у миссис Гримсби.
Затем, пока парад будет продолжаться,
Стефан с Мередит как нибудь
попадут туда, где Кэролайн спрячет
дневник, и заберут его. Я
предполагаю, что она оставит его
в машине.
Я просто не
вижу, как этот план может
провалиться. И даже сказать не
могу, насколько я сейчас лучше
себя чувствую. Как было славно
поделиться своей проблемой со Стефаном.
Я выучила свой урок: в
дальнейшем ничего не буду от
него скрывать.
Завтра я надену
на палец свое кольцо. Если
миссис Гримсби про него спросит,
я скажу ей, что оно
гораздо старше девятнадцатого века, что
оно из Италии времен Ренессанса.
Мне очень хочется увидеть ее
лицо, когда я об этом
скажу.
А теперь мне лучше
попытаться еще немного поспать. Надеюсь,
никаких снов я не увижу.
Глава 14
Прячась у высокого викторианского
дома, Бонни отчаянно дрожала. Этим
утром воздух был морозным, и,
хотя было уже почти восемь
часов, солнце так толком и
не встало над горизонтом. Небо
представляло собой одну сплошную массивную
гряду серо белых облаков, создавая
внизу зловещие сумерки.
Бонни уже начала
притопывать ногами и тереть ладони
друг о друга, когда входная
дверь дома Форбсов внезапно открылась.
Девочка отодвинулась чуть назад, за
кусты, которые обеспечивали ей укрытие,
и стала наблюдать за тем,
как семья идет к машине.
У мистера Форбса не было
при себе ничего кроме фотоаппарата.
Миссис Форбс несла сумочку и
складной стульчик. Дэниел, младший брат
Кэролайн держал еще один складной
стульчик. А Кэролайн…
Бонни подалась вперед
и удовлетворенно выдохнула. Одетая в
джинсы и плотный свитер, Кэролайн
перекинула через локоть что то
похожее на белую сумочку с
завязкой в виде шнурка. Сумочка
была не слишком объемной, но
все же вполне способной вместить
в себя небольшой дневник.
Разогретая предвкушением
триумфа, Бонни ждала за кустами,
пока машина не отъехала. Затем
она уверенно зашагала к углу
Дроздовой улицы и Боярышникового проезда.
–
Вот она, тетя Джудит. На
углу.
Машина притормозила, и вскоре Бонни
уже скользнула на заднее сиденье
под бок к Елене.
– У
нее белая сумочка со шнурком,
– прошептала она в самое
ухо Елене, когда тетя Джудит
поехала дальше.
– Оч чень хорошо,
– выдохнула Елена. – теперь
посмотрим, захватит ли она эту
сумочку в дом к миссис
Гримсби. Если нет, скажи Мередит,
что дневник в машине.
Бонни согласно
кивнула и сжала в ответ
руку Елены.
Они прибыли к дому
миссис Гримсби в тот самый
момент, когда Кэролайн заходила внутрь;
белая сумочка висела у нее
на плече. Бонни и Елена
обменялись понимающими взглядами. Теперь Елена
должна была посмотреть, где Кэролайн
оставит сумочку.
– Я тоже здесь
вылезу, мисс Гилберт, – сказала
Бонни, когда Елена выпрыгнула из
машины.
Бонни должна была объединиться с
Мередит и подождать у дома,
пока Елена не скажет им,
где искать. Важно было при
этом не позволить Кэролайн заподозрить
что то неладное.
На стук Елены
в дверь открыла сама миссис
Гримсби, библиотекарша Феллс Черча. Ее
дом, собственно говоря, тоже выглядел
почти как библиотека. В нем
повсюду висели книжные полки, а
стопки книг были расставлены даже
на полу. Кроме того, миссис
Гримсби являлась хранительницей исторических артефактов
Феллс Черча, включая стариною одежду
времен основания городка.
Сегодня в доме
звенело множество юных голосков, и
спальни были заполнены полуодетыми школьниками.
На миссис Гримсби всегда лежала
ответственность. Муслиновое платье было поистине
прекрасным, хотя и совершенно непритязательным.
Его текучая материя крепилась высоко
под грудью бледно розовой лентой.
Пышные рукава по локоть длиной
были перевязаны лентами того же
цвета. В начале девятнадцатого столетия
фасоны были достаточно свободными, чтобы
подойти девочке в конце века
двадцатого, – понятное дело, если
она была достаточно стройной. Когда
миссис Гримсби подвела ее к
зеркалу, Елена невольно улыбнулась.
– А
оно действительно принадлежало Онории Фелл?
– спросила она, думая о
мраморном изваянии, что лежало на
крышке гробницы в разрушенной церкви.
–
По крайней мере так гласит
история, – ответила миссис Гримсби.
– Она упоминает о подобном
платье в своем дневнике, так
что у нас есть все
основания для уверенности.
– Она вела
дневник? – Елена была поражена.
–
О да. Он хранится в
специальном ларце у меня в
гостиной. Когда пойдем обратно, я
тебе его покажу. Так так,
теперь куртка… ...
|
