|
могла почувствовать, как ее
название слетало с ее губ.
То,
чего она не могла почувствовать,
не могла вызвать, было связью
между словами и Силой.
«Я бесполезна
как героиня» — подумала она.
— «Я жалкая. Они должны
были наделить Силами того, кто
знал бы как использовать такие
вещи. Или нет, они должны
были дать их кому-то и
объяснить ему, как ими пользоваться.
Или, нет…»
— Елена! — мусор
надвигался прямо на нее, но
она резко увернулась влево и
как-то обошла его.
А потом она
лежала на земле и смотрела
на Деймона, который защищал ее
своим телом.
— Спасибо тебе, —
прошептала она.
— Вставай.
— Извини, —
прошептала она и протянула правую
руку с кольцом Деймону, чтоб
он взял ее.
А затем она
согнулась, поднимаясь с рыданиями. Она
слышала хлопанье крыльев Блоддьювед прямо
над собой.
Глава 36
Мэтт и миссис
Флауэрс находились в убежище —
пристройке к дому, которую дядя
миссис Флауэрс соорудил для резьбы
по дереву и прочих увлечений.
Он стал еще более запущенным
по сравнению с остальной частью
дома, которая использовалась для хранения
вещей. Миссис Флауэрс не знала,
куда еще поместить — как,
например, раскладушку кузена Джо и
эту старую продавленную кушетку, которая
больше не соответствовала домашней мебели.
Теперь, ночью, это было их
убежищем.
Ни один ребенок или взрослый
Феллс Чёрча никогда не был
приглашен внутрь. В самом деле,
за исключением миссис Флауэрс и
Стефана, который помогал двигать массивную
мебель внутри — а теперь
еще и Мэтт, больше никого
здесь не было, как миссис
Флауэрс могла помнить.
Мэтт ухватился за
это. Он медленно, но верно
просматривал материал исследований Мередит и
один драгоценный отрывок, который много
значил для него и миссис
Флауэрс. Именно поэтому они могли
спать по ночам, когда приходили
голоса.
Китцун часто считается своего рода
кузеном западных вампиров, соблазняющим мужчин
(большинство лисьих духов брали женское
обличие) и питающимся в основном
их чи, или душой, без
посредника в крови. Таким образом,
можно сделать вывод, что они
связаны аналогичными правилами, что и
для вампиров. Например, они не
могут войти в человеческое жилье
без приглашения… и да, голоса…
Он был очень рад последовать
совету Бонни и Мередит и
пошел к миссис Флауэрс перед
приездом домой.
Девушки убедили его, что
он только подвергнет родителей опасности,
идя на самосуд, который его
ждет, готовый убить его якобы
в нападении на Кэролайн. Кэролайн,
казалось, нашла его незамедлительно, но
она не привела с собой
толпы. Мэтт подумал, что, может
быть, потому что это было
бесполезно. Он понятия не имел,
что могло случиться, если бы
голоса принадлежали бывшим друзьям, давно
приглашенным в этот дом, в
то время как он был
в дома.
Сегодня вечером…
— Давай, Мэтт,
— медленный, ленивый голос Кэролайн
соблазнительно мурлыкал.
Это звучало так, будто
она лежала, говоря в щель
под дверью. — Не будь
таким занудой. Ты знаешь, что
тебе когда-нибудь придется выйти.
— Дай
мне поговорить с моей мамой.
—
Я не могу, Мэтт. Я
ведь говорила тебе, она проходит
обучение.
— Чтобы стать такой как
ты?
— Это займет очень много
усилий, чтобы стать похожей на
меня, Мэтт, — неожиданно тон
Кэролайн перестал быть кокетливым.
— Бьюсь
об заклад, — пробормотал Мэтт
и добавил: — ты причинишь
боль моей семье, и будешь
так жалеть, как только сможешь
себе это представить.
— Ох, Мэтт!
Перестань, будь реалистом. Никто не
хочет, чтобы кто-либо пострадал.
Мэтт медленно
разжал руки посмотреть, что было
сжато между ними. Старый револьвер
Мередит, наполненный пулями, благословенными Обаасан.
—
Какое второе имя у Елены?
— он спросил негромко, несмотря
звуки музыки и танцев на
заднем дворе миссис Флауэрс.
— Мэтт,
О чем ты говоришь? Что
ты собираешься делать там, составлять
генеалогическое древо?
— Я задал тебе
простой вопрос, осторожно. Ты и
Елена играли еще со времени,
когда вы были детьми, правильно?
Так и какое же у
нее второе имя?
Последовало волнение.
Когда Кэролайн,
наконец, ответила, он мог ясно
слышать шепот, как Стефан слышит
очень давно, просто биение перед
ее словами.
— Если все в
чем ты заинтересован, это играть
в игры, Мэтью Ханикатт, то
я найду кого-нибудь другого, чтобы
поговорить.
Он мог слышать ее практически
везде. Но он испытывал желание
праздновать. Он позволил себе целую
чашку печенья и полчашки домашнего
яблочного сока миссис Флауэрс. Они
никогда не знали, сколько они
могут быть запертыми здесь только
с припасами, которые у них
есть, и поэтому Мэтт всякий
раз, когда выходил из бункера,
приносил много вещей, которые он
мог обнаружить, что могло быть
полезным.
Барбекю, зажигалка и лак для
волос равнялось огнемету. Банка после
восхитительных консервов миссис Флауэрс. Кольца
с ляписом на случай, если
произойдет ужасное, и они обзаведутся
острыми клыками.
Миссис Флауэрс повернулась во
сне на кушетке.
— Кто это
был, Мэтт, дорогой? — спросила
она.
— Никого не было, миссис
Флауэрс. Вы просто спите дальше.
—
Понятно, — сказала миссис Флауэ...
|
